Белорусская Советская Социалистическая Республика. Впервые провозглашена 1 января 1919 года под названием Советская Социалистическая Республика Белоруссия, которая 31 января 1919 года вышла из состава Российской СФСР, а 27 февраля объединилась с Литовской Советской Республикой в Социалистическую Советскую Республику Литвы и Белоруссии (ССР ЛитБел). Юридически ССР ЛитБел прекратила существование 31 июля 1920 года, когда в Минске была восстановлена Советская Социалистическая Республика Белорууссия, в дальнейшем изменившая название на Белорусская Советская Социалистическая Республика. БССР в числе 4 советских республик 30 декабря 1922 года подписала Договор об образовании СССР. 27 июля 1990 года была принята Декларация о государственном суверенитете БССР. 19 сентября 1991 года БССР была переименована в Республику Беларусь,
Белорусская наступательная операция «Багратион», проведенная летом 1944 года, считается наиболее эффективной и успешной во Второй мировой войне. Наступление сыграло важнейшую роль в завершающем разгроме немецко-фашистских войск в Европе
Важнейшее значение в ходе общего наступления советских войск имела Бобруйская операция, в ходе которой советские войска окружили и ликвидировали важнейший опорный пункт нацистов в Беларуси — «Festung Bobruisk». Позже эта операция получила название «Бобруйский котел». Читать далее «Освобождение 1944»
Бобруйский уезд — административная единица в составе Минского наместничества, Минской губернии Российской империи и Белорусской ССР, существовавшая в 1793—1924 годах. Центр — город Бобруйск.
Бобруйский уезд в составе Минской губернии
Был образован в 1793 году после 2-го раздела Речи Посполитой. В 1795—1796 годах относился к Минскому наместничеству. В 1921 году Минская губерния была упразднена и уезд перешел в прямое подчинение Белорусской ССР. Читать далее «Бобруйский уезд»
Средний ящик письменного стола, на котором стоял, скрестив на груди руки, металлический Наполеон и дымилась окурками пепельница в виде срезанного сверху черепа, был плотно заполнен фотографиями с печаткой на обороте «Фото Погосткина».
Среди них как-то мелькнула небольшая любительская фотография. На ней — мой отец и мальчик в матроске с яблоком в руке. Река и крепость.
Мальчик в матроске — это я.
Когда это было? Неужели раньше того, что я помню о нас с ним? И какое самое раннее воспоминание о нем?..
Может быть, то, когда моя молодая мама, стремясь быстрее избавить сына от детского недуг а, уговорами скормила мне лошадиную дозу сантанина (было такое ядовитое лекарство), а потом, взяв за руку, повела к еще не выгнанным из своего дома Шмулу и Нехаме, туда, вниз по Шоссейной. Читать далее «Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Часть 3-я»
Каждое лето в саду горсовета располагался цирк. Серый матерчатый купол, рычание львов, духовой оркестр и какое-то особое состояние праздника, тревоги и подъема.
Сборы были полные, но в этот раз цирк ломился. Предстояла борьба приехавших профессиональных борцов с «желающими из местного населения».
Зрители как-то быстро, толкая время, просмотрели первое отделение. Похлопали жонглерам и наездникам, хмыкнули клоунам, одобрительно приветствовали выкрутасы на проволоке сестер Сербиных и ждали, когда же начнется главное.
Был объявлен перерыв, но скамейки, идущие амфитеатром по кругу, никто не покидал. Были, правда, попытки пробиться ближе к арене, но там было плотно, непроходимо и напряженно. Читать далее «Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Часть 1-я»
Вы знаете, что нужно иметь для того, чтобы замесить халу? Замесить, а не испечь?
Испечь эту субботнюю сдобную булку в хорошей печи опытной хозяйке совсем не трудно, но для того, чтобы замесить халу нужно, кроме муки, иметь еще кое-что.
Чтобы замесить халу нужны еще яйца, сахар, соль, мак и беймул. Ничего особенного и недоступного в слове «беймул» нет. Так в еврейских домах называют обыкновенное постное масло, которое так вкусно пахнет жареными семечками.
В доме была мука, нашелся сахар, в доме была соль, а накануне какая-то женщина из Думенщины принесла несколько десятков яиц. Она не взяла денег, она только перекрестилась и сказала:
— Это на поправку.
Когда она приходила, в доме с Исааком оставалась одна Нехама, но Исаак спал, и Нехама не стала его будить. Нехама была рада тому что Исаак стал спать. Он даже сказал, что завтра выйдет на улицу и вечером пойдет встречать маму с работы. И Нехама решила приготовить к этому вечеру хороший обед и испечь халу. Читать далее «Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Часть 6-я»
Директор швейной фабрики имени Дзержинского сдержал свое торжественное слово и сшил из отходов производства новые фуражки для городских сумасшедших. Фуражки были светло-серые, с большими модными козырьками и круглыми нитяными помпонами на макушке. Правда, в связи с тем, что явка сумасшедших для снятия мерок не была обеспечена, фуражки сшили одного стандартного и, на всякий случай, большого размера.
Выдавали фуражки по списку, в который почему-то попал и великан Адам. Но Адам за фуражкой не явился. Не потому, что был обижен на то, что его внесли в этот список. Адам исчез и больше в Бобруйске не появлялся.
Наверно, никого в городе особенно не беспокоила причина исчезновения Адама. Хоть и был он великаном и заметной фигурой на базаре и пристани, как-то не до него было в это уже вплотную надвинувшееся на город Время. Больше говорили, и то шепотом, о новых арестах, раскрытых диверсиях и затаившихся за каждым углом замаскированных врагах. Читать далее «Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Часть 5-я»
Апрель нагнетал соки в старые тополя, радостно горланили грачи, и выкатившиеся из сумрака гаража пожарные «АМО» грели на солнце красные бока.
Апрель растапливал последние залежи снега, и они, превращаясь в ручьи, вырывались из подворотен и весело мчали среди булыжников переулка в сторону базарной площади. Переулок был украшен старинным зданием с каланчой и древними тополями. Как-то случилось, что в пору всеобщих переименований переулок, упираясь своим началом в бывшую Скобелевскую, названную улицей Карла Маркса, так и остался по-прежнему Пожарным переулком. Наверное, слишком силен и необходим был извечный голос пожарного колокола и могуч и стоек дух лошадей, помп и развешанных для просушки рукавов.
Лошадей давно сменили краснобокие пожарные машины, но в нижнем этаже старинного здания с каланчой, в прохладном депо, пропахшем бензином, еще угадывался воздух конюшен и чудилось конское ржание. Пожарных машин было три, и они были гордостью пожарников города. В зимнюю скользкую пору для надежности на колеса машин наматывались цепи, и, лязгая ими и колотя учащенно колоколами, машины мчали по растревоженному городу. Читать далее «Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Часть 4-я»
На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) Абрам Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска
Художник и писатель приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьет модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней. И неистовым букетом, согревая и утешая меня, снова зацвели маленькие домики, деревья, заборы и калитки, булыжники и печные трубы… Я вновь иду по Шоссейной, заглядываю в окна, прикасаюсь к шершавым ставням и прислушиваюсь к далеким голосам её знаменитых обитателей…» Читать далее «Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Предисловие. Пролог»
В приемной девушка-секретарь вытирала вафельным полотенцем яблоки и укладывала их горкой в коричневую вазу.
Раннее солнечное утро, уютная тишина приемной и сама девушка, похожая за этим занятием на аккуратную буфетчицу, успокоили Рондлина.
Протерев яблоки, девушка предложила Рондлину обождать, так как начальник занят, и, подхватив вазу с яблоками, скрылась за дверью кабинета.
«Совсем по-домашнему», — подумал Рондлин и стал снова обдумывать порядок предстоящей беседы. Решил начать с замечаний по улицам и закончить изложением своей идеи.
Девушка вернулась и сказала:
— Я о вас не докладывала. Там совещание с директорами. Как кончится — доложу. Он их сейчас яблоками угощает, а что потом будет, не знаю.
Май 1983 года. Минские динамовцы проводят турне в США. Местная команда «San Jose Earthquakes» («Землетрясение в Сан-Хосе»), закончившая прошлый сезон предпоследней в западном дивизионе Северо Американской Футбольной Лиги, принимает чемпионов СССР.
