Лу Саломе о творчестве Ницше

Лу Саломе, Лу фон Саломе, Лу Андреас-Саломе, Луиза Густавовна Саломе (Lou Andreas-Salomé; 12 февраля 1861 — 5 февраля 1937) — известная писательница, философ, врач-психотерапевт немецко-русского происхождения, деятель культурной жизни Европы к. XIX — нач. XX вв., роковая женщина, оставившая след в жизни Ницше, Фрейда и Рильке.

Трейлер фильма о ней:

Лу Андреас-Саломе

Фридрих Ницше в зеркале его творчества

«Mihi ipsi scripsi!» («Обращаю к самому себе») — не раз восклицал Ницше в своих письмах, говоря о каком-либо законченном им произведении. И это немало значит в устах первого стилиста нашего времени, человека, которому удавалось найти, можно сказать, исчерпывающее выражение не только для каждой мысли, но и для тончайших ее оттенков. Тому, кто вчитался в произведения Ницше, слова эти покажутся особо знаменательными. Ведь, по сути, он и думал, и писал только для себя, и только самого себя описывал, превращая свое внутреннее «я» в отвлеченные мысли.

Если задача биографа заключается в том, чтобы объяснить мыслителя данными его личной жизни и характера, то это в очень высокой степени применимо к Ницше, ибо ни у кого другого внешняя работа мысли и внутренний душевный мир не представляют такого полного единения. К нему наиболее применимо и то, что он сам говорит о философах вообще: все их теории нужно оценивать в применении к личным поступкам их создателей. Он выразил эту же мысль в следующих словах: «постепенно я понял, чем до сих пор была всякая великая философия — исповедью ее основателя и своего рода бессознательными, невольными мемуарами» («По ту сторону Добра и Зла»).

Этим я и руководствовалась в своем этюде о Ницше, набросок которого прочла ему в октябре 1882 года. К самому «учению Ницше» я еще тогда не приступала. Читать далее «Лу Саломе о творчестве Ницше»

Память

«Я уверена, что моя память работает только в одном направлении», – замечает Алиса. – «Я не могу вспомнить вещей до того, как они произошли».

– «Это плохой вид памяти, который работает только в обратном направлении», – заметила королева.

Эфраим Севела

А все-таки, не за что не променяю улицу, где я живу с самого рождения! Казалось бы, совершено неприметная улочка. Только ведь не про каждую улицу написана целая книга!

Инвалидная улица отличалась еще вот чем. Все евреи на ней имели светлые волосы, ну в худшем случае, русые, а у детей, когда они рождались, волосы были белые, как молоко. Но, как говорится, нет правила без исключения. Ведь для того и существует правило, чтобы было исключение. У нас очень редко, но все же попадались черноволосые. Ну как, скажем, мой дядя Симха Кавалерчик. Но вы сразу догадались. Значит, это чужой человек, пришлый, волею судеб попавший на нашу улицу. Даже русский поп Василий, который жил у нас до своего расстрела, был, как рассказывают, огненно-рыжий и не нарушал общего цвета улицы. Уж кого-кого, а рыжих у нас было полным-полно. Всех оттенков, от бледно-желтого до медного. А веснушками были усеяны лица так густо, будто их мухи засидели. Какие это были веснушки! Сейчас вы таких не найдете! Я, например, нигде не встречал. И крупные, и маленькие как маковое зерно. И густые, и редкие. У многих они даже были на носу и на ушах. Одним словом, красивые люди жили на нашей улице. Таких здоровых и сильных, как у нас, еще можно было найти кое-где, но таких красивых — тут уж, как говорится, извини-подвинься.

Эфраим Севела. Легенды Инвалидной улицы.

В этом году бобруйскому писателю Эфраиму Севеле исполняется 80 лет… В его книгах – мир нашего города, забытый мир… иль, быть может, и ныне существующий где-то в другом измерении, которое проявляется взору издалека – большое видится на расстоянии.

Эфраим (Ефим) Севела родился 8 марта 1928 года. Он автор тринадцати книг, вышедших сто девяносто четырьмя изданиями в разных странах мира. “Легенды Инвалидной улицы”, “Остановите самолет – я слезу”, “Мужской разговор в бане”, “Патриот с немытыми ушами”, “Почему нет рая на земле” …одни названия чего стоят:)

Творчество Эфраима Севелы ставят в один ряд с книгами Шолома-Алейхема, Зощенко, Гашека. По мнению западных критиков, он является одним из крупнейших писателей современности, но известен также как киносценарист и режиссер.

«Писатель небольшого народа, он разговаривает со своим читателем-соплеменником с той строгостью, взыскательностью и… любовью, какие может себе позволить лишь писатель очень большого народа».

Немецкая газета «Аахенер Фолькс Цайтунг» о творчестве Эфраима Севелы.

Севела: «В Бобруйск, о котором я пишу всю жизнь, который сделал меня писателем, я приезжал нелегально. Это было в конце восьмидесятых. Я сидел в машине на заднем сидении, накрытый пледом, чтобы меня не видели… Проскочили по улицам, нигде не останавливаясь, и на кладбище. Конечно, я сразу пошел к маминой могиле. Пока стоял там десять или двадцать минут, вся жизнь пронеслась перед глазами. Как будто мама спрашивала у меня: «Как твои дела?». И я рассказывал ей все, со всеми подробностями, как никогда и никому не рассказывал».

Эфраим Севела. Легенды Инвалидной улицы

Легенда первая. МОЙ ДЯДЯ
Легенда вторая. ПОЧЕМУ НЕТ РАЯ НА ЗЕМЛЕ
Легенда третья. ШКАФ «МАТЬ И ДИТЯ»
Легенда четвертая. КТО, НАКОНЕЦ, ЧЕМПИОН МИРА?
Легенда пятая. ВСЕ НЕ КАК У ЛЮДЕЙ
Легенда шестая. СТАРЫЙ ДУРАК

Бобруйский снайпер

Сектор Газа, одно из поселений. В это место я попал только со второго раза вместе с Романом Ратнером и Марком Галаем. На въезде люди из ШАБАКа1 расспрашивают, зачем и куда едем: «К друзьям». Пропустили. Дорога во многих местах огорожена колючей проволокой. За ней территория ПА. Неухоженная земля, мусор, вдали неряшливые постройки. Мы на подъезде, звоню Моти Сандеру. Он, хоть и скромничает, но довольно хорошо говорит по-английски. Роман, хорошо знающий поселения Газы, на иврите договаривается с ним о месте встречи. Заезжаем в поселение Ганей Таль. Останавливаемся. Ждем. Почти сразу появляется маленький тракторок-вездеход. За рулем плотный человек в возрасте от 50-ти до 60-ти лет. Очень энергичен, лицо загорелое, крепкое рукопожатие и неистребимый оптимизм в глазах. Благодарит за помощь, говорит, что сейчас для них каждый доллар важен. Предлагает показать поселение. Оно небольшое и главная достопримечательность – синагога. Прекрасная синагога. Светлая, просторная со специальными помещениями для занятий малыми группами. Центральный зал украшает Арон Кодеш. Великолепная резьба по дереву. Филигранная ручная работа. «Эту резьбу, — с гордостью говорит Моти, — выполнил житель нашего поселения, алим из России Юра». Немного поговорили. Вдруг он обращается к Роману: «А я тебя знаю. Ты здесь снайперами командовал. Верно?» Роман улыбается: «Верно». Моти продолжает: «Вы хорошо поработали. Спасибо». Тепло прощаемся.

Борис Калюжный. 14 дней в Израиле. Март 2005

Золушка уходит

«Газету в руках держал. Цветная, картинки красивые, мне понравилось.
Был удивлен однако увидев в новом издании старые персонажи и старые на зубах навязшие темы. Словно за Алесем тянется шлейф нереализованных проектов, которые он упрямо протаскивает из издания в издание. Читать далее «Золушка уходит»

Мои дети. Моя вина

Cегодня наказал сына. Бросил мне в чашку с зеленым чаем резинового человечка, пока я потерял бдительность. И смеется. Беру чашку и вижу на дне фигурку. Возмущаюсь. “Зачем ты это делал!?” – а он смеется. Эх, нет у меня чувства юмора. Захотел отшлепать его по попе, а он смеется еще сильнее. Тогда поднял на него голос. Замолк. Надулся. Сел на пол и стал сосредоточенно играть в конструктор, складывать какую-то фигуру. Позвал его “Кирилл…” – молчит. В конце концов сел перед ним на колени и стал просить прощения. “Извини, что не играл с тобой, сынок”. Вроде, отлегло у него, хотя уже не бесился. Сейчас пришел к себе домой, и продолжаю испытывать большой стыд и вину, за то, что накричал. А завтра Кириллу ровно 3 года. И подарок уже приготовлен, ждет его до завтра… У меня всегда было и будет ощущение вины перед своими детьми, поскольку они живут не со мной и видят меня редко. Точнее, это реальная вина, а не только ощущение. И потому наказывать ребенка для меня тяжело. Хотя иногда надо ограничивать баловство, капризы… Без этого не может быть воспитания. Но из меня не может быть никакого воспитателя…

Мало будет!

«Мы поддерживаем свободу в странах от Кубы и Зимбабве до Белоруссии и Мьянмы».
Дж. Буш
Вашингтон увеличил финансирование «цветного сценария» в Беларуси за период с 2004 по 2008 годы более чем в пять раз.