Авторский раздел
Татьяны Удодовой
Закрывать двери на все замки
Адрес двора: Пушкина, 130
Когда захожу в чужой подъезд или двор с фотокамерой, всегда жду, что меня начнут выгонять) Но бобруйчане удивительно приветливые и отзывчивые люди. Они кроме историй еще и кучу добра тебе наговорят.
Во дворе на Пушкина, 130 меня встретили кот и 94-х летняя бабушка в леопардовом берете. Кот сидел около «магазина» на фоне ковра. Бабуля — на своём балкончике.
Это Лена и белье. Бабуля в леопардовом — ее мама. Лена рассказала, что дому 200 лет (здесь она, конечно, немного, преувеличивает — прим авт.) и что очень давно здесь жили врачи. Они белили снаружи свой дом, чтобы все знали, что в доме живут медики.
Внутри дома была очень красивая лепнина. Лепнина пережила немцев и Отечественную войну, а вот советскую власть 1974 года не смогла. Мы с Леной искали в сарайчике остатки той самой, но не нашли.
История сарайчиков тоже интересная. Видимая их часть — это современная надстройка. Ранее это был дом для прислуги и конюхов. Если зайти внутрь, то можно увидеть старую кладку. Внук Лены решил пометить ее клеймом USA.
Серия фото Татьяны Удодовой по мотивам психоделических текстов Алеся Красавина
Нажмите на фото для перехода к полному содержанию рассказа
В комнате прохладно и тихо, слышен каждый шорох.
Лето. Деревня. Крестьянский дом. Небольшая веранда и две комнаты, в каждой печь. Меня привезли и оставили здесь, с бабушкой. Мне 5 лет.
Летом печь топиться только в передней комнате, она же кухня, столовая, гостиная. Еще там часы на стене, а в красном углу икона Пресвятой Богородицы.
Впрочем, я еще не знаю, что углы бывают красные и черные, что в доме бывают мужская и женская половины.
Я еще много чего не знаю, и не могу, а потому не хочу знать.
Зато бабушка только что заходила в эту комнату: она искала меня. Она искала меня за дверью, на печи, под столом и двумя кроватями, но так и не нашла, и вышла из комнаты.
Вышла из дома и стала меня звать. Но вот уже ее голос исчезает где-то вдали, и только откуда-то из глубины, из-под земли, из-под дома некто продолжает стучаться в меня, прямо в сердце.
Я пошел на кладбище — один — и залез в полуразрушенный склеп. Почему-то я верил, что совершу тем самым некий подвиг, важный для укрепления моего духа, чтобы потом уже совершенно бесстрашно дать сдачи одному врагу, живущему в соседнем дворе. Старый склеп находился в центре кладбища, вокруг него, поросшего мхом, разросся кустарник, а несколько высоких сосен смыкались над ним своими куполами, так что даже в солнечный день здесь царил полумрак. И было тихо, тихо.
Глубоко вдохнув, я полез под кустом к зияющей черной дыре входа и перевел дыхание только когда оказался внутри запущенной гробницы.
Ну вот я и внутри…
— Ты хочешь спросить, что я тут делаю? Прячусь. Ты не бойся. Раз уж залез…
Я замер, ни жив, не мертв. Внутри было совершенно темно; я боялся пошевельнуться и наверняка в моих глазах застыл ужас, пока охрипший голос продолжал:
— Да не бойся ты, от злых людей прячусь. А ты хороший мальчик. Иди сюда... Подойди ко мне. Помоги выпутаться…
И вот мои глаза различили некие проблески, похожие на светящиеся нити паутины. Там, в углу, наверное, в двух-трех метрах от меня колыхалась очень странная, большая паутина. Паутина.
— Это не паутина. Это остатки человеческого яйца, — сказал голос.
→ Бобруйские дворики
→ Все фотоальбомы → Inside → Мир иной
→ Весь Бобруйск → Блог автора
Здравствуйте Татьяна!
Огромное спасибо Вам и Алесю за заметку и фотоальбом двора на Чонгарской, 79. Не могу выразить всех чувств, что я испытал увидев эти фотографии. Конечно грустно видеть, во что превратился дом, в котором я родился и вырос, но я рад, что он существует о его кто-то восстанавливает. Не осталось следа от палисадника и от куста сирени, все заросло травой…
Последний раз я был в этом доме в марте 1990 года… Иногда он мне снится, иногда стоит пустым и мертвым, а иногда там горит свет и передвигаются какие-то тени.
Сегодня я как будто снова прикоснулся к руками к этим стенам!
Дай бог, еще когда-нибудь прикоснусь наяву!
Стареет город, обрастает как дерево годичными кольцами. Уже почти не осталось старых лип, крепостных аллей, но еще местами стоят дубы и столетние бараки с крышечками и палисадниками…
Возле этого дуба стоял деревянный частный дом. Этот дом снесли когда начали строить парковочную площадку после завершения строительства нового корпуса роддома. Получается не так давно. А дуб слава богу оставили, даже забор пришлось обходить вокруг дуба. Теперь я уверен, что стоять ему ещё ну очень долго. Любоваться им будут наши внуки и правнуки…
Еще добавлю, что в этом деревянном доме, который стоял рядом с дубом, до войны жил Герой Советского Союза летчик Борис Ковзан. Он учился в школе вместе с братом моей тещи, которого звали Евгений Александрович Иванов. Вот таких уважаемых людей повидал этот дуб.
Но самое интересное, со слов покойного папы моей двоюродной сестры Маргариты, на месте нового здания роддома, находился сад, а недалеко от дуба был дом, где проживал комендант бобруйской крепости. На месте бараков, где проживала Маргарита со своими родственникам, со стороны ул. Ленина, находились конюшни. К сожалению, так и не успел я подробнее расспросить о всём этом. Но отлично помню и бараки эти, где ребенком был в гостях у моих родственников, и дуб, и дом, который стоял рядом.