У каждого человека есть свои истории, но у историй всегда есть история. 2 сентября я занимался культовым осенним процессом в нашей стране: помогал маме копать картошку. Мы заканчивали, я был рад. Вижу через соседские огороды подходит к нам односельчанин, в десятый раз со мной знакомясь, спросил об урожае, о том, о сем, и ушел. Вежливо распрощались.
Глядя ему вслед, я невольно вспомнил о тяжелой судьбе семьи моей бабушки Ларисы. Был 1936 год. Многие писали доносы в НКВД по любому поводу: сосед на соседа, сын на отца. Эпидемия доносительства не минула и деревню Гриневка (Осиповичский район).
из ссылки в Казахстан. Одежда на снимке нарисована.
Василь Кисель (мой прадед) был успешным гражданином, работал механиком на аэродроме в Сычково. Передвигался строго на кованной двуколке (на работу, с работы), дома имел маленький станок для изготовления аллюминевых расчесок, которыми приторговывал. Нередко в спину бросали — «Панок». В счастливой семье было две доченьки, ждали третьего ребеночка-братика.
Все рухнуло в один миг, с ударом ногой в дверь среди ночи. Донос. Ссылка в город Балхаш (Казахстан).
В суматохе дочку Ларису спрятали в сарае. Потом, уже в 1955 году, когда встретились две сестрички Соня и Лора, младшая рассказывала, как тысячи семей из Беларуси везли в вагонах для скота, как выживали в холоде, в землянке, как вечно не хватало воды, как спасались от тифа. О всех подробностях я узнал только в 1996 году, но… как ни странно это прозвучит,на похоронах у дедушки (мужа Лоры).
О дедуле будет грех не рассказать, он выжил в блокаде Ленинграда. За мной рассказ о нем потом.
Пришел на прощание с покойным доносчик 36 года. Софья Васильевна жестко выгнала этого соседа восвояси.
Всю жизнь бабушка считала, что ее бросили, предали. За несколько дней до своей смерти, в бреду рыдая, она просила: «Добры чалавек, адвядзі мяне да маёй мамачкі, яе зваць Марыя».