Тайны старого кладбища

Однозначно сказать, когда появились Минские кладбища, сейчас невозможно — не сохранились документальные данные, да и на памятниках трудно найти первоначальную дату. Попробуем определить ее, исходя из тех данных, которыми мы располагаем.

Достоверно, что Минские кладбища были основаны после войны 1812-го года, потому что до 1820-го года включительно действовал военный циркуляр, согласно которому на расстоянии 600 сажен от крепостного вала запрещалось возводить какие бы то ни было строения и, естественно, размещать кладбища. Даже посадка деревьев была строжайше запрещена. Это предусматривалось артиллерийскими инструкциями, по которым орудия должны были вести прицельный огонь на километровое расстояние, не встречая при этом никаких естественных препятствий. Требования соблюдались.

После того, как армия Наполеона была изгнана за пределы Российской империи, а Бобруйская крепость очутилась почти в средней полосе державы, то, естественно, многие положения крепостной службы были пересмотрены. Именно тогда и возникло Минское кладбище. На это указывает и документ: ходатайство инженер-полковника Розенмарка о строительстве в Бобруйске кладбищенской церкви 29-го мая 1820-го года.

“Я по в воле правительства, занимая ныне место Строителя Бобруйской крепости, в недавнем времени имел несчастие лишиться жены и шурина, которые погребены у самых стен начатой построением церкви; и побуждаемый душевным чувством горести и желая устроить памятник жене, я по долгу христианскому имею ныне намерения выстроить вновь собственным иждивением небольшую хорошего фасада деревянную кладбищенскую церковь во имя св. Софии, с надлежащею отделкою, выписал для оной на свое иждивение иконостас из Академии Художеств; и около самого самого кладбища сделать приличную ограду. На каковой предмет осмеливаюсь у Вашего Высокопреосвящества просить… Ваше благословение учинить кому следует о сем предписании, а меня почтить уведомлением. Причем имею честь всепочтеннейше присовокупить: что место, где будет сия церковь, покоятся также прах покойного Генерала Фелькерзама, заложителя и первоначального Строителя Бобруйской Крепости”.

Могилы бобруйских комендантов

Как видим, обращение военного строителя дает нам более-менее точную дату основания этого кладбища. Тем более, что он указывает и место захоронения другого военного строителя, генерала Фелькерзама. Нам кажется, что первоначально кладбищенская церковь размещалась примерно в центре сегодняшних Минских кладбищ. Исходим из того, что наиболее сановных покойников хоронили у церковных стен. Даже сегодня можно обратить внимание на то, что две небольшие металлические часовенки принадлежат также бывшим военным и их родственникам. Если внимательно вчитываться в надписи на памятниках, то бросается в глаза следующее: самый центр был действительно занят могилами наиболее родовитых и заслуженных военных. Не исключено, что вначале лиц гражданских вообще не хоронили на этом кладбище. Подчеркнем и то, что до этого времени нами обнаружены надгробные памятники с могил двух бывших комендантов Бобруйской крепости, генералов Берга и Юховецкого.

Дело в том, что совсем случайно была найдена надгробная плита, уже тогда разбитая на четыре части, из них одна отсутствовала, с могилы первого коменданта крепости генерал-майора Карла Карловича Берга Третьего. Судя по массивности оставшихся кусков, могила находилась где-то в этом месте, потому что такой памятник даже по частям передвинуть было не очень просто. Другое дело, что эта плита позволила нам установить достоверную дату смерти генерала, потому что даже на запрос, сделанный в свое время сотрудниками Бобруйского краеведческого музея в Центральный военный исторический архив (в Москве), дата смерти указывалась примерно. А на плите было помечено, что он находился в должности коменданта крепости от заложения оной (от 10-го августа 1810-го года) до самой смерти 1832-го года. Фотографию остатков памятника с надписью и точными датами мы отправили в указанный выше архив. Естественно, это помогло нам ответить на многие вопросы, касающиеся истории крепости и людей, которые в ней служили. Уже в конце 90-х годов бобруйская немецкая община провела символическое перезахоронение останков этого коменданта. Правда, сделала это довольно оригинально, разместив остатки плиты в часовенке, где находилась могила другого человека. При этом был установлен крест, и у его подножия размещены два куска от мраморной плиты.

Примерно через полгода, совсем случайно, был найден памятник другого коменданта крепости, генерал-лейтенанта Юховецкого. Трудно поверить, что такой скромный памятник мог быть установлен на могиле такого заслуженного человека. Исходя из его артикулярного списка, можно судить о том, что это был боевой генерал, не единожды награжденный, и к тому же бывший далеко не бедным человеком. Сначала мы удивились, когда под толстым слоем листвы расчистили старый памятник, а потом, обнаружив надпись, уже от любопытства начали ее читать. Оказалось, что это и есть мемориальный знак, посвященный одному из последних комендантов. После всего этого подняли и просто поставили памятник, потому что указать конкретное место могилы этого человека мы не могли, но и не хотелось, чтобы он валялся под ногами и был разбит, как сотни других. Каково же было наше удивление, когда на следующую Радуницу мы пришли на это кладбище и увидели, что возле памятника нагребен каким-то сердобольным человеком могильный холмик, а на самом памятнике висит искусственный венок. Кроме этого, до сих пор на кладбище еще сохранилось несколько десятков воинских захоронений с остатками памятников. Все они разные, монументальны, из черного или красного мрамора, кирпичные, гранитные, но тем не менее, несущие в себе определенную историческую информацию. Что для краеведа очень важно.

Период обновления

В 90-е годы 20-го века нам приходилось быть свидетелями очень неприятных сцен, когда эти памятники разбивали, их вывозили, выбрасывали в кучи мусора, использовали для хозяйственных нужд и при изготовлении новых памятников. Как-то не по себе становилось, когда приходилось видеть, как старые могилы раскапывались, выбрасывались останки умерших, а на это место хоронили новых покойников. За довольно короткий период исчезли многие памятники, которые у нас сохранились только на ранее сделанных фотографиях. Не исключено, что часть из них была просто вывезена вместе с хламом и мусором, когда началась целенаправленная уборка территории. Дело в том, что вокруг стояли новые памятники, а куда девать “бесхозные”, никто не знал. К тому же они были перемещены со своих прежних мест.

Где-то в 50-е 19-го века по центральной аллее, с левой стороны начали хоронить гражданских лиц католического вероисповедания. Таким образом, и здесь как бы утверждалась толерантность местного населения, которые не признавали религиозной вражды, а старались жить в мире и согласии. Правда, католики, могилы которых сохранились до сегодняшних дней, принадлежали к зажиточной части горожан. Об этом свидетельствуют и высокохудожественные памятники.

Следует упомянуть и о том, что Минские кладбища являются свидетелем многих произошедших там трагедий. Уже стало традиционным писать о гражданской войне, о Великой Отечественной, эпидемиях, разбившихся экипажах дальней авиации. Кроме того, лет двадцать назад один из жителей Бобруйска показывал нам место, где в 1937-ом году хоронили расстрелянных людей. Он утверждал, что именно там похоронен и его отец. Правда, сколько мы не искали памятников, относящихся к 1930-м годам, ни одного из них не нашли. Это можно объяснить еще и тем, что в этот период мода на старые памятники прошла, традиционные кресты ставить боялись уже по политическим мотивам, а новых памятников еще не придумали, и ставшая позже символической тумба со звездой тогда еще не утвердилась в памяти людей, как традиционный надгробный камень. Где-то с 1950-х годов наступает период массового отречения людей от народных обрядов, а, следовательно, и активного забвения памяти умерших, поэтому кладбище пришло в запустение. С начала 90-х начинается возрождение обычаев почитания предков, на государственном уровне дни почитания усопших были объявлены праздничными днями. Это во многом изменило сознание людей, которые начали понимать, что связь между ними и усопшими вечная, и отказ от этих традиций приводит к деградации морального облика. Естественно, сразу начало преобразовываться старое кладбище, которое напоминает собою своеобразную историческую экспозицию, в которой постепенно оживают облики и судьбы давно ушедших людей, а также тех, кто еще совсем недавно был среди нас. Что касается памятников сегодняшнего времени, возводящихся на могилах, то они мало о чем могут рассказать нашим потомкам, потому что не представляют собою продуманных художественных произведений.

Алексей НЕНАДОВЕЦ, доктор филологических наук.