
интересный сайт
Персональный сайт Вячеслава Носевича
http://vn.belinter.net/osaite.html
Тяжкий крест Елены Мухиной
Скончалась гимнастка Елена Мухина
“Советский спорт”, 26 декабря 2006, №196-B (17 122)
Она не позволяла себя жалеть… После травмы, полученной перед Олимпиадой-80, гимнастка Елена Мухина боролась за жизнь 26 лет.

Он был известен как «красный» мэр
30 октября на 58-м году жизни не стало Владимира Романовского, бывшего бобруйского мэра. Оп руководил городом с 1994-го по 2000-й. Вместе с ним Бобруйск вошел в новый век.
Читать далее «Он был известен как «красный» мэр»
ГИБЕЛЬ МОЛОГИ
Старый город. Мой Бобруйск…
Блокадный Ленинград
Строки из писем, изъятых военной цензурой (из архивных документов управления ФСБ по С.-Петербургу и области):
“…Наш любимый Ленинград превратился в свалку грязи и покойников. Трамваи давно не ходят, света нет, топлива нет, вода замерзла, уборные не работают. Самое главное – мучает голод”.
“…Мы превратились в стаю голодных зверей. Идешь по улице, встречаешь людей, которые шатаются, как пьяные, падают и умирают. Мы уже привыкли к таким картинам и не обращаем внимания, потому что сегодня они умерли, а завтра я”.
“…Ленинград стал моргом, улицы стали проспектами мертвых. В каждом доме, в подвале – склад мертвецов. По улицам – вереницы покойников”.
А ТЕПЕРЬ СОБСТЕННО ФАКТЫ
10 июля 1941 года – создано Главное командование Северо-Западного направления, которое возглавил маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов.
21 июля – Ворошилов своей властью остановил идущие к Ленинграду эшелоны и приказал выгрузить главные силы 1-й танковой дивизии. Совместно с двумя мотострелковыми полками НКВД они должны были контратаковать и разгромить финнов. Решение было чудовищно по своей глупости – на весах войны Ленинград и Петрозаводск имели совершенно разный вес. Сталин, узнав о происшедшем, удостоил своего старого друга несколькими крепкими эпитетами.
11 сентября – Сталин снял Ворошилова и поставил на место командующего Ленинградским фронтом Жукова.
13 сентября – Жуков прилетел в Ленинград. Он начал с того, что направил в войска приказ №0046, в котором объявлял что любой, “оставивший без письменного приказа указанный ему для обороны рубеж, подлежит немедленному расстрелу”.
16 сентября – Гитлер снял с Ленинградского направления все ударные части и перекинул их под Москву.
Впереди была голодная зима…
С мамонтом по Социалке
Бобруйск, 2006 год.
— …Мы любим то, чего нам не хватает, — задумчиво произнес Федор Константинович Золотарев. В его студии «Дека», больше известной в народе как «Звукозапись», что на улице Социалистической, беседа наша была о временах, когда жизнь текла размеренно и спокойно.
В пресловутые «годы застоя», точнее — в 1978 году здесь, на Социалке, 79 была открыта студия звукозаписи, которой он заведует вот уже почти три десятка лет — это маленькая капля в истории, но мало осталось на Бобруйске таких старожилов. Читать далее «С мамонтом по Социалке»
Василь Быков. Долгая дорога домой. Глава 5

Пришла весна, в Гродно зацвели каштаны. Я перебрался на другую квартиру — тоже плохонькую, но с водопроводом. Постоянной работы всё еще не имел. И вдруг встретил на улице заместителя главного редактора «Гродненской правды» Андрея Абрамовича Соловьева. Поговорили, и он, прощаясь, сказал, чтобы я зашел в редакцию. Я не стал медлить, зашел назавтра же, и через несколько дней уже работал на[179] прежнем своем месте, которое пришлось оставить семь лет назад. В секретариате. Ответственным секретарем был теперь Андрей Колос, тоже новый человек в редакции, недавно переехавший в Гродно из Волковыска. Тут же, в комнате секретариата, работал художник-ретушер Володя Фридрихсон его судьба забросила на Беларусь из Архангельска. Читать далее «Василь Быков. Долгая дорога домой. Глава 5»
Василь Быков. Долгая дорога домой. Глава 1

Родные мои места, по-видимому, не очень типичны для равнинного севера Беларуси: резко пересеченный рельеф, холмы и ложбины, овраги, болота и озера. Озер, пожалуй, даже излишек — посреди поля и лесных, круглых, овальных, с искривленной конфигурацией берегов, порой голых, а в большинстве заросших камышом. Ну и, конечно же, леса. Красных боров, правда, осталось мало: их вырубали — особенно после войны — на строительство, на дрова, на продажу. Поля почти повсюду тесные — лоскутки на пригорках, в низинах, часто изрезанные оврагами с олешником на склонах. На этих лоскутках возле леса, возле болота, по-над речками и озерами рассыпаны деревни — небольшие, с кривыми улицами, а то и без улиц, — от хаты к хате ведут тропинки. Не хутор и не село, но так, очевидно, сподручней было вести хозяйство, когда всё под рукой, вблизи хаты — и хлева, и амбар, и картофельные погреба, гумно с молотильным током, поветь и сарай для сена. Даже маленькая деревушка издали казалась большой застройкой. С течением времени строений оставалось всё меньше — горели, разрушались, переносились поближе к колхозным усадьбам, коровникам и конюшням. Меньше становилось и людей. Ныне в моих родных Бычках два десятка хат, половина из которых пустует. В остальных доживают свой век немощные пенсионеры. Читать далее «Василь Быков. Долгая дорога домой. Глава 1»
Василь Быков. Долгая дорога домой. Глава 2

На станции Грязи началась переформировка. И тут оказалось, что по закону юноши 23-го года призываются, а 24-го — еще нет.
Всех нас, кто родился в 24-м, собрали вместе. Нужно сказать, что таких набралось немного, так как украинцы, не будь дураками, не захотели далеко уходить от родных мест, и[49] очень многие вернулись домой. Ну, а куда мог вернуться я? До Беларуси тысяча километров — не дойдешь. И я остался со своими одногодками. Из нас сформировали команду, каждому выдали по три буханки хлеба и прямо в чем мы были — в грязных изношенных ватниках и пилотках (хоть уже приближалась зима), отправили в тыл, приставив к нам каких-то подполковников, чтобы не разбежались. Читать далее «Василь Быков. Долгая дорога домой. Глава 2»